та нехай будет

***
«Если не любовь, то — что в молодых поэмах? Море.…» (с)

«Сожалею и каюсь: слова мне не стоят жизни, но своих не осталось – и я говорю чужими…» (с)

…все становится мелко, когда ты выходишь к морю. Я – еще на кромке, где можно сказать: «С тобою», а ты стоишь чуть дальше, напоминаешь: «Время!» А я все не умнею – делаю, что умею, за четыре вздоха до неба, за шаг до края – ничего не поделаешь, милый, – я подбираю, я играю – в бусинки звонких и злых созвучий. Как всегда, забывая, что быть могло и получше: ну и что – что срывается с рук и в тумане тает. Это ты решаешь, чего мне там не хватает, по пропетым на счет раз-два-три и кривым напевам, бесконечным, зато банальным – как сердце слева.

Но запомни, когда запросишь: с чего расстались – не оно сбивало с ритма к летящим стаям, выводило за руку – от огней по заставам… Промахнешься, любимый: оно окажется справа – беззаконное сердце подледной кошки, твари полночной, от которой можно – все, чего ты не хочешь. Это я могу – про «каторга», про «не камень» - а оно смеется: не трогай меня руками, что ни говори про «завтра», про «больше жизни», но «держи меня» точней рифмовать с «чужие».
Сплю-не-слышу… без толку – подходят под горло сроки – но зато когда облака выходят из доков, и становятся кругом, и в точку сходятся рельсы, и твое: «моя» - бьется эхом – про стройся, целься, пли! – не ты был первым, кто чертит мелом – двери? – строчки и точки? – места поточней – прицелу… Я на этом выжила. Знаю уже – что делать. Что команде: «Пли!» - отвечает смешком: «Отставить!» - да простое, такое же, смертное – только справа.

…здесь, у края моря, все «дальше» звучит как «поздно». Я тебя разлюблю – не сегодня, не завтра, после – когда вскачь отпустит серые ветры осень, когда выведет за руку до свету – в туман ледостава – беззаконное сердце – второе – что бьется справа – у того, кто во мне поет…